ИНТЕРВЬЮ С РЕЖИССЕРОМ-ПОСТАНОВЩИКОМ МЮЗИКЛА "12 СТУЛЬЕВ" АЛЕКСАНДРОМ ЛЕБЕДЕВЫМ
ИНТЕРВЬЮ С РЕЖИССЕРОМ-ПОСТАНОВЩИКОМ МЮЗИКЛА "12 СТУЛЬЕВ" АЛЕКСАНДРОМ ЛЕБЕДЕВЫМ

Дата публикации: 18 Апреля 2013

Наталья Паначева. Mask book, живой проект Золотой маски, 18 апреля 2013 г.

Как у Вас возникла идея поставить «12 стульев», и почему Вы выбрали жанр мюзикла?

- Меня вызвал в кабинет художественный руководитель, дал клавир в руки и сказал: «Мы хотим поставить этот спектакль, и поручаю это сделать Вам». Я сказал: «Есть!». И начал ставить.

В постановке звучит музыка Геннадия Гладкова из одноименного фильма. Не становится ли спектакль в таком случае клоном фильма? Было ли еще что-то заимствовано из фильма?

- Такая формулировка несколько обедняет параметры нашего спектакля, потому что музыки в спектакле значительно больше, чем в фильме. Но та музыка, которая звучит в фильме, в спектакле, безусловно, тоже присутствует.

Спектакль клоном фильма не становится. Что нас объединяет? У нас один первоисточник – книга Ильфа и Петрова. Мы читаем книгу Ильфа и Петрова, и Захаров читал книгу Ильфа и Петрова. Мизансцены, выписанные у авторов, есть и там и тут. Например: «порвали стул» - рвем стул, как и в фильме. Что касается непосредственно режиссуры Марка Захарова, то мне кажется, что мы не повторяемся ни в чем.

«12 стульев» - динамичное произведение, что задано самим сюжетом, мотивом поиска. Каким образом Вы решали эту проблему на сцене, как сменяется пространство и действие?

- Наше сценографическое решение – модульное. Существует несколько панелей, две из которых ездят на колесах горизонтально, а пять движутся вертикально. Путем моделирования из этих панелей различных пространственных лакун мы пытаемся передать постоянное изменение места действия, которое присутствует в этой повести.

Вы не хотите поставить продолжение, «Золотого теленка»?

- Если Гладков напишет. Потому что делать «Золотого теленка» с музыкой Хренникова не было бы продолжением. Если судьба сложится так, что продолжение возникнет, и оно будет продолжением именно нашего мюзикла, в смысле мюзикла Гладкова, – это было бы интересно.

В одном интервью Вы сказали, что «зритель сейчас хочет комедии». А с чем это связано, на Ваш взгляд?

- Если смотреть на наше общество, то большинство людей поглощено решением краткосрочных жизненных задач. Нет мышления какими-то вечными или, скажем, многолетними пластами, что было бы характерно для масштаба трагедии. Поэтому и зрительского призывного чувства к трагедии в обществе просто не наблюдается. Соответственно, от этого идет более короткомензурное драматургическое мышление, а именно – комическое. Зрительская масса, которая купила билеты и наполнила зрительный зал, – все-таки люди, которые хотят отдохнуть и повеселиться. Такое желание зрительного зала диктует подбор репертуара.

В основном я работаю по приглашениям (мне «заказывают названия»), и все спектакли, которые я ставлю вне рамок оперного искусства, – всегда комические сюжеты: оперетта, комедия, а если не комедия, то, по крайней мере, драма с элементами комизма, чтобы публика обязательно смеялась. И актер интуитивно ждет именно эту реакцию зрительного зала – смех. Смех в наше время – самый мощный инструмент единения актера и зрителя.

Иногда это даже вредит спектаклю. По Вашим словам, «нынешняя эпоха – это эпоха оперетты». Что Вы имеете в виду? Ведь этот жанр еще не достиг своих высот, еще нет ярких артистов.

- Существует расхожее мнение, с которым я сталкивался у людей не очень образованных: что оперетта – это умерший жанр, что его уже можно похоронить и этим вообще не заниматься, что сейчас существует некоторое количество актеров в театрах, которые еще поют оперетту, но они лет через 20 сойдут со сцены, и в принципе оперетта будет не нужна. Что этим актерам пока надо давать работу, чтоб они до пенсии дослужили, поэтому оперетту давайте еще поиграем. Это не смешно, потому что эту точку зрения я слышал от людей, которые работают в музыкальном театре. Я просто с ними полемизирую.

Мы сделали рейтинговое исследование, и из пяти спектаклей, которые являются самыми посещаемыми в нашем театре, три – классические оперетты. Поэтому утверждение, что оперетта умерла, нелепо в высшей степени. Потому что «кормит» наш театр и, я уверен, большинство музыкальных театров на территории СНГ классическая оперетта. Это может кому-то не нравиться, не входить в чьи-то творческие планы, но это так.

Что касается звезд-солистов, мне кажется, что солисты нашего театра – Роман Ромашов, Наталья Данильсон – замечательно «работают оперетту», и они звезды, с точки зрения уровня. И пусть они не «раскручены», не столь модны, как звезды мюзиклов. Так что с опереттой все в порядке. И если все мы серьезно к этому отнесемся, то, как Вы говорите, «высот» достигнем.