24 октября исполнилось 130 лет со дня рождения Имре Кальмана
24 октября исполнилось 130 лет со дня рождения Имре Кальмана

Дата публикации: 24 Октября 2012

Как с любой знаменитой личностью с королем неовенской оперетты связано множество анекдотов и забавных историй. Вот одна из них.

Этот забавный случай произошел в 1940 году. Когда Австрия была присоединена к фашистской Германии, Кальман из Вены переехал в Цюрих а затем в Париж. А когда война докатилась и до Франции - решил эмигрировать в Америку.

У окошечек чиновников, оформлявших эмиграционные документы, толпилось множество людей. При огромном количестве работы, которую приходилось делать уставшим чиновникам, порой случались и неприятности - искажались имена, забывали указать год рождения... Это случилось и с важными эмиграционными документами Кальмана. На американо-мексиканской границе, которую он должен был пересечь, обнаружилась ужасающая ошибка: вместо "Кальман Имре" в документах было написано "Кальман Ирма". Естественно, что пограничный чиновник был несколько удивлен, увидев перед собой вместо Ирмы коренастого и солидного господина Имре.

Кальман, который владел только венгерским и немецким, пришел в ужас, не зная, как объясняться. Внезапно его осенило, он достал из саквояжа театральную афишу "Королева чардаша" со своим именем, потом показал на себя и стал на пальцах отчаянно объяснять чиновнику взаимосвязь:

- Кальман Эммерих - Кальман Имре - Кальман Ирма - всё это я! И он попал в точку! Пограничный чиновник восторженно раскрыл рот.

- О, Эммерих Кальман! - закричал он - Знаменитый Эммерих Кальман, который написал так много прекрасных оперетт!!! - и довольно фальшиво пропел несколько популярных мелодий.

- Прошу прощения… - попытался прервать его Кальман, -...

- Я понял, понял! - затараторил чиновник - вместо "Кальман Ирма" в документе должно быть "Кальман Имре"! Такому человеку, написавшему такие замечательные мелодии, я не буду чинить никаких препятствий!.. После чего поставил штамп в эмиграционный паспорт.

- Благодарю, - пробурчал композитор по-немецки, – я лишь хотел объяснить ему, что все мелодии, которые он только что тут пел, принадлежат... Легару!