Яна Доля. Честное слово, № 41 (870), 16 октября 2013 г. 

Трудно ответить на вопрос, что лучше — когда зритель приезжает ради разнообразия в другой город для просмотра интересного спектакля или когда иногородний театр приезжает сам. И в том, и в другом случае обеспечен заряд свежими ощущениями и эмоциями: в первом — у поклонников, во втором — у артистов/

В России легче мюзиклу с душой

Новосибирский театр музыкальной комедии предпочитает второй вариант и устраивал бы фестивали ежегодно, если бы перевоз музыкальных спектаклей не был таким трудоемким делом. Так, предыдущий Всероссийский театральный фестиваль «Другие берега» проходил аж девять лет назад! И вот спустя столь длительный промежуток времени любимый музком вновь собрал друзей. Московский театр мюзикла привез с собой даже малый симфонический оркестр!

В нынешнем фестивале приняли участие шесть театров и одна творческая группа.

Главным критерием при отборе спектаклей являлась новизна, а также постановка исключительно на музыку отечественных композиторов. В народе фестиваль «Другие берега» именуют фестивалем мюзиклов. Но здесь следует сделать оговорку: мюзикл не означает непременно шоу-спектакль (как, к сожалению, подчас считает российский зритель) — под мюзиклом подразумевается любой МУЗЫКАЛЬНЫЙ спектакль (будь то даже оперетта или рок-опера). Кстати, на Западе мюзикл как оригинальный в своей музыке и яркий в постановке спектакль начал умирать, поведал заслуженный деятель искусств РФ, заслуженный артист РФ Геннадий Чихачев. Просто берется песня какой-либо группы и нанизывается на нее простенький сюжетик. «Российский же мюзикл в том направлении, в каком он движется сегодня, стоит на очень хорошей литературной основе. Если она существует, тогда это АРТИСТУ интересно играть. Он не просто выходит и поет песенки, а проживает жизнь. Точно так же было с опереттой. Оперетта ведь практически только в России живет. А родилась на Западе! Там ее знают, но практически не играют. А для нас оперетта — это уже особый жанр. Вот мы перетащили оперетту к себе, и думаю, что и жанр мюзикла заберем к себе!»

Участники фестиваля возлагают надежды на то, что русскому зрителю все-таки ближе «думающие» спектакли. Но нельзя не отметить и тот факт, что перенесенные на русскую почву «Русалочка» и «Красавица и чудовище», а также уже наш «Граф Орлов», но сотканный по законам технологического шоу Бродвея, пользуются успехом в Москве. Другое дело — неравнозначность подходов при оценке спектаклей. Скажем, «Бал вампиров» получил аж три «Золотые маски», будучи полностью заимствованным.

Поднять паруса!

Фестиваль «Другие берега» предпочитает все-таки истинный русский (или российский) мюзикл (кстати, факт существования этого термина пока стоит под вопросом) — с некоей драматургией и вытекающей из нее эмоциональной составляющей. И список авторов, произведения которых в виде спектаклей были представлены на новосибирской сцене, говорят сами за себя: А. Пушкин, А. Грин, В. Катаев, Ч. Айтматов. Все они остаются актуальными по сей день. (Мюзикл «Безымянная звезда» Северского музыкального театра, правда, создан по пьесе румынского драматурга, а «Голубая камея» Красноярского музыкального театра о судьбе княжны Таракановой и вовсе имеет не столько литературную, сколько историческую основу, разве что без трагического финала).

Любопытно, что и в предыдущей, и нынешней подборке спектаклей отмечается некоторая перекличка литературных произведений. Так, пьеса М. Себастьяна «Безымянная звезда» послужила основой для создания спектакля «Астрономия любви», представленного музыкальным театром Кузбасса на фестивале «Другие берега» в 2004 году. А на нынешнем фестивале зрители увидели уже одноименный с пьесой спектакль от северчан. Точно так же в 2004 году «Капитанская дочка» Пушкина послужила основой для бродвейского проекта «Куда путь держишь, ваше благородие» (Санкт-Петербургский государственный театр «Рок-опера»), а нынче вдохновила москвичей. Как уже неоднократно заявляли театральные деятели, литературных произведений, пригодных для создания именно мюзиклов, в целом немного. И хорошая литературная основа, естественно, пользуется спросом у постановщиков. Скажем, кто станет отрицать, что коррупция не изжила себя в России? Так что пьеса русского советского писателя Катаева «Растратчики» вполне актуальна и в наши дни. Другое дело, что мораль в одноименном спектакле выглядит как бы антиморалью, ведь бухгалтер-вор и его помощник кассир в итоге оказались безнаказанными, потому что попалась птица покрупнее — директор банка.

Мюзикл «Растратчики» Московского театра мюзикла с Максимом Леонидовым в главной роли (да-да, тем самым, кто упустил девочку-видение) стал гвоздем фестиваля и справедливо открывал его. Максим в основном известен как автор и исполнитель популярных песен. А вот в качестве композитора мюзикла (жанра все-таки покрупнее) Леонидов выступил впервые.

В отношении «Растратчиков» просто невозможно пройти мимо истории их еще московской премьеры, во время которой вырубился свет. Сложности возникали еще во время репетиций спектакля: как рассказал Максим Леонидов, было такое ощущение, что над Дворцом культуры им. С. В. Горбунова (где размещается Московский театр мюзикла. — Прим. ред.) висит проклятие: одно сделаешь — другое вылетает. «И самую большую «бяку» ДК нам устроил на премьере. 40 минут мы пытались починить трансформатор, поив в это время публику водкой, чтобы она не скучала. Через 40 минут пьяная публика вернулась в зал, и мы доиграли при дежурном освещении».

Похоже, что проклятие тяготеет не над ДК, а над самим спектаклем (или кем-либо из его участников), ибо на сцене новосибирского музкома тоже без казуса не обошлось: так, во время исполнения самого «ломового» номера в стиле «Мулен Руж» у солисток на какое-то время отключились микрофоны.

В целом спектакль прошел в Новосибирске на ура. Авторы кое-где разбавили Катаева собственным искрометным юмором, а кое в чем, напротив, обделили. Так, созданием любовной линии Ванечка—Зоя как бы оправдали проворовавшегося героя, а отказом от сцены с извозчиком (который не хотел везти за полтинник, а только за четвертак), сцены с булочником, похожим на царя, и сцены с покупкой собственной коровы лишили мюзикл той самой народности, которая могла бы поднять его на куда большую высоту.

«Алые паруса» Музыкального театра Кузбасса им. А. Боброва, как и полагается, собрал в основном подростковую аудиторию. Впечатлили огромные боковые проекторы, изображения на которых то заменяли морские волны, то служили неким временным шагом, позволяя выполнить функцию воспоминаний (скайп-эффект) и тем самым сократить повествование. Выглядело романтично, когда на проекторе вдобавок еще отражалась тень исполнителя.

Очень понравился мелодичный и звонкий до мурашек голос Кристины Валишевской, исполнившей роль Ассоль. В целом же спектакль по стилистике напомнил легендарную рок-оперу Ленкома «Юнона и Авось».

Появление на отечественной сцене мюзикла-притчи «Плаха» (Московский государственный музыкальный театр под руководством Геннадия Чихачева) стало настоящей неожиданностью. По словам режиссера Чихачева, когда еще был жив писатель Чингиз Айтматов, то он сильно удивился, узнав, что в его произведении обнаружили музыкальность, и с огромным удовольствием дал свое согласие на осуществление постановки.

Возможно, новосибирцам, следящим за театральной жизнью, будет интересно узнать, что исполнитель главной роли родом из нашего города.

«Мы никак не могли найти артиста, который смог бы петь Иисуса Христа и сегодняшнего Иисуса — Авдия, — рассказал Геннадий Чихачев. — Наконец в 2006 году на первом туре на конкурсе артистов оперетты в Екатеринбурге мы увидели такого мальчика. И дальше я стал за ним наблюдать. Объявляют результаты первого тура, а во второй тур его не пропускают. И вот тут я увидел на его лице такое количество эмоций — актерских эмоций! Здесь была и беспомощность, и ощущение, что жизнь кончилась, и надежда, что произойдет что-то еще. И я Владимиру Владимировичу (имеется в виду заслуженный артист РФ, дирижер-постановщик Владимир Янковский. — Прим. ред.) говорю: надо брать. Этот мальчик оказался коренным новосибирцем — Костей Скрипалевым — вашим земляком, которого мы у вас утащили». Несмотря на то что роман Айтматова априори располагает к мощной постановке (прежде всего за счет сильной нравственной составляющей), о мюзикле «Плаха» такого не скажешь. Если роман когда-то поразил мое сознание, то спектакль просто словно загипнотизировал, и то больше за счет прекрасной сценографии со звездным небом. Из «гипноза» помогла выйти заслуженная артистка РФ Людмила Полянская, которая своей харизматичной ролью доктора Бромберг внесла хоть какое-то оживление.

«Капитанская дочка» Государственного музыкального московского театра под руководством Жанны Тертерян «На Басманной» из пяти просмотренных мною спектаклей показался самым интересным в плане режиссуры. Несмотря на избитый классический сюжет, действие происходило довольно динамично. Атмосфера бурана, в ходе которого произошла первая встреча Гринева с Пугачевым, была создана вполне натуралистично. Интересна в спектакле и хореография, вот только на протяжении всего действия не покидало ощущение, что исполнение (прежде всего вокальное) как-то не дотягивает до самой задумки.

Якорь сброшен

Проект Егора Дружинина «Всюду жизнь» выполнил функцию леонидовских «Растратчиков», став второй «наживкой» для зрителя, уже только ЗАВЕРШИВ собою фестиваль. Если бы Егор вышел на сцену в полном одиночестве и показал, на что способны его ноги, народу пришло бы не меньше. Своим высоким профессионализмом Дружинин давно заслужил авторитет и являет собой яркий пример того, как имя работает на артиста, когда-то сделавшего это имя.

Именно поэтому Дружинин позволяет себе эксперименты. Хотя свое творение «Всюду жизнь» сам Егор экспериментом не считает. По вкусу подобный полутанцевальный, полупантомимный опус придется не всем. Так что вполне естественно, что кто-то (правда, большинство) рукоплескал, а кто-то молча недоумевал.

Однако на спектакль сходить стоило. Вкратце сие чудо без жанрового названия можно описать так. На протяжении спектакля не произносят ни слова. При этом звучит разноплановая музыка (включая знаменитые балканские ритмы Горана Бреговича) и 21 участник (то поочередно, то группами, то все вместе) демонстрируют при помощи пантомимы (которая, по словам Дружинина, не пантомима) и танцев (соответственно — не танцев так же) разного рода жизненные ситуации. Весь фокус в том, что несмотря на невозможность даже в нескольких предложениях передать содержание спектакля, все равно понимаешь о чем он. О жизни. Которая и в стирке белья, и в склоках мужа и жены, и в пиршествах всей деревней.

И недоумение второй половины, возможно, и происходило от этой балансировки наполовину — все ведь знают, КАК умеет танцевать Дружинин и отчасти жаждали зрелища. Однако Егор предпочел «умозрительность».

Проект Дружинина, несмотря на всю заложенную в нем философию и необходимость думать, за что так ратует именно русский мюзикл, все равно, не будучи мюзиклом, как бы остался самым дальним берегом-островом на нынешнем фестивале, хоть островом и очень привлекательным.

P.S. Cредства, собранные частично со всех спектаклей фестиваля, пошли в Фонд помощи пострадавшим на Дальнем Востоке.