Юлия Щеткова "Новая Сибирь", июль 2010 г.

РЕЗЮМИРУЯ сезон, Новосибирский театр музыкальной комедии приготовил новую постановку за авторством безусловных чемпионов советского комедийного репертуара — композитора Александра Колкера и драматургического дуэта Рацера-Константинова. Главным героем спектакля «Ходжа Насреддин» стал легендарный восточный персонаж, которому волею изворотливого музкомедийного случая пришлось вернуться в Бухару, чтобы едва не оглохнуть от звона медных труб, еще раз взнуздать своенравного ишака и найти последнюю любовь. Поставил на редкость остроумную музыкальную комедию с расчетом на «широкие массы» старше 18 лет ныне украинский режиссер Александр Лебедев. Его интерпретация поздних приключений постаревшего философа, мудреца и острослова вышла легкой, игривой и, что совсем удивительно, идеально подходящей для мужской части аудитории.

Как показывают социологические исследования, двигателем театрального прогресса, благодаря которому из кассы улетучиваются билеты, выступают дамы за тридцать. Среднестатистические мамы, подруги и жены, которым, во-первых, не пристало наносить визиты в храм искусства в гордом одиночестве, а во-вторых, до зарезу необходимо окультуривать своих близких и родственников. Идеальным вариантом для культпоходов с любимыми мужчинами, по признанию этих прекрасных дам, является театр музыкальной комедии. Объяснения стойкой привязанности к «легкому жанру» феноменальны: в драме слишком много разговаривают, что спутников сильно раздражает, в оперном театре слишком много поют или танцуют, от чего кавалеры быстро впадают в спячку, а вот в музыкальной комедии — попеременно говорят, поют, танцуют, чем веселят и, к счастью, разгоняют сон. Исходя из этих соображений, «Ходжу Насреддина» можно считать бесспорным лидером театрального отдохновения, ибо в нем есть все, что так ценит сильная половина человечества: еда, женщины, футбол (!) и крепкая мужская дружба. Кроме того, в недавней премьере в большом количестве присутствует «хит продаж» — пикантные шутки про дам, супружниц, женатиков и в подробностях представлена жизнь восточного гарема. Как говорят фанаты «Локомотива»: «Прогнутся армейцы, прогнется «Спартак» под натиском наших массивных атак».

В основу новосибирского спектакля легла музыкальная комедия под названием «Последняя любовь Ходжи Насреддина» известного питерского тандема — композитора Александра Колкера и либреттистов Владимира Константинова и Бориса Рацера. Произведение в своем жанре, надо сказать, замечательное: в меру тонкое, в меру афористичное, бойкое на язык, смешное, сдобренное актуальной сатирой и приправленное нотой лирики. Драматурги добротно скроили сюжет, вместив в него почти все известные среднеазиатские стереотипы от чалмы и чайханы до евнухов и гарема. С хрустом закрутили интригу. Выстроили симметричную систему персонажей. Вывели характеры и честно определили код их прочтения. Украсили философской поволокой, россыпью шуток и афоризмов и тика в тику подогнали под смачный музыкальный ряд.

К детищу Колкера вообще, право слово, не придерешься. При очевидной серьезности намерений «Последняя любовь Ходжи Насреддина» — долгоиграющая шутка, вместившая большой диапазон композиторских возможностей. Провокативный характер бравого восточного мудреца, сама природа его юмора и стиль похождений позволили Александру Колкеру отойти от глубокого погружения в музыкальную стихию Востока и сделать блестящую стилизацию с элементами пародии, в которую с известными оговорками вошли все жанры, эпохи, ритмы и стили. Нарезая круги по Бухаре, Ходжа Насреддин и его «коллеги» смело меняют экзотику ближневосточных мотивов на волны русских просторов, ритмичный джазовый стандарт — на шлягеры советской оперетты, свинг — на деликатный поп, классику — на пафос совкового официоза и т. д. и т. п. Узнавание каждой фразы колкеровского музыкального кроссворда происходит мгновенно, буквально с первых аккордов, да так четко и ясно, что остроумие и неожиданность этих ходов вызывают какую-то небывалую радость и подъем духа: «Путь далек у нас с тобою, веселей, фанат, гляди, знамя наше-то родное, развевайся впереди!»

Одним словом, в руках артистов и постановщиков оказалось хлопотное дело — музкомедийная самопародия. Для сохранения заданных травестийных рамок, во избежание деформации иронически-философского каркаса постановочной группе следовало продолжить заложенное авторами настроение, что они, собственно, и сделали. Без привычной жанровой утрировки, легкого перебора и сахарного сиропа, правда, не обошлось, но в целом сверхзадача была выполнена. Новосибирская музкомедия смогла приподняться на цыпочках, улыбнуться и чуточку посмеяться над собой.

Постановку «Ходжи Насреддина» (таково репертуарное название «Последней любви…») в НТМК осуществили сплошь приглашенные мастера: сменивший питерскую прописку на украинскую режиссер Александр Лебедев (Донецкий национальный академический театр оперы и балета), художник-сценограф Татьяна Королева (Санкт-Петербург) и хореограф Геннадий Бахтерев (Ростов-на-Дону).

Выступив единым фронтом, они предложили публике отодвинуть пресловутую четвертую стену и поиграть в театр. Принять историю не взаправду, а как бы. Создать зазор, дистанцию и обыграть ее. Преувеличить. Если надо, довести до абсурда. Создать иллюзию вскрытия подноготной актерской профессии. Отсюда минимализм и мобильность декораций. Ловкая игра со стереотипами, а также создание принципиально иной модели взаимоотношений актера с ролью и зрительным залом. От Востока остались только тюбетейки, халаты, шальвары и чалма. Не гаремный альков, дома, базар и дворцовые залы, а черные фон и огромные рулоны тканей, которые заменяют все и вся. Улица мгновенно превращается в гарем, гарем — в стрип-зал, а ткацкий станок — в арык. Актеры могут остаться актерами, а осел — избежать переодеваний в животную шкуру и безобразных псевдоперевоплощений.

ЧТО ЖЕ касается сюжета, то финал похождений старика Насреддина таков. Дело происходит в Средней Азии, в Бухаре, где властвует глупый эмир, цветет восточный базар, а судьбы вершатся в чайхане. В это славное местечко после десятилетнего отсутствия возвращается вольнодумец, защитник бедных и вечный противник богатых Ходжа Насреддин (Александр Выскрибенцев, Андрей Черняев). Бухарцы не числят его среди живых, хотя очень на это надеются. Не узнанный никем Насреддин постарел, погрустнел, погрузнел и стал самым слабым местом этой музыкальной истории. C’est la Vie — супергерой привлекателен до тех пор, пока порох из его пороховниц не начинает засыпать за ним дорогу. В общем, этот Насреддин мало похож на легендарного плута. Он отрешенно философствует и все больше впадает в прострацию. Смотреть на это невыносимо грустно. Так и хочется выкрикнуть: «Красная футболка, красные трусы, парень, ты хороший, забивай голы!»

Однако флегматичный, как собственный ишак, Насреддин кормит порционными сентенциями ученика, вспоминает, вспоминает, вспоминает и только потом как-то вдруг влюбляется в молодую и прекрасную Зульфию (Мария Беднарская, Анна Ставская, Анна Фроколо). Теряет голову и осторожность, после чего таки бросается спасать себя и возлюбленную от козней злопыхателей. Врагов у Насреддина еще с прошлой жизни осталась тьма. Вредный горбун-ростовщик: звездная роль Дмитрия Суслова, которому приходится одновременно лицедействовать и в образе ростовщика, и в образе начальника стражи, переодеваться на ходу, разыгрывать между своими персонажами диалоги, менять походку, повадки и даже петь на два голоса. Инфант-импотент Эмир (Сергей Плашков), чей ум немногим сильнее его мужского достоинства. Плюс легион эмировых прислужников и бухарских толстосумов. Дабы расправиться со всеми, Насреддин примеряет паранджу, пробирается в гарем, сам становится богачом, едва не предает лучшего друга, но в финале поучительно выбирает дружбу и любовь. И, конечно же, вновь становится нищим странствующим философом. Слава богу, легенда осталась непопранной.

Начинается же спектакль с импровизированного футбола. Три музыканта-рассказчика, которые постоянно перевоплощаются то в обычных бухарцев, то в эмировых стражников, то в евнухов, выдают зрителям футбольный мяч за дыню. Торгуются за него, спорят, пытаются перекупить друг у друга. Последовательный зритель, пожалуй, удивится и спросит, с какого боку привязался к взрослой восточной сказке футбол? Может быть, даже вспомнит, что в Узбекистане в целом и в Бухаре в частности с футболом еще сложнее, чем в России. Предел бухарской команды по футболу — серебро в республиканском чемпионате. Сборная Узбекистана один раз выиграла Азиатские игры, два раза вышла в четвертьфинал Кубка Азии и ни разу не добиралась до чемпионата мира. Возможно, появление футбола в спектакле для режиссера Лебедева сродни вечному шарфику Михаила Боярского. Может, наболело. Лучше об этом не думать. Как говорил анекдотичный Фрейд своей дочурке: «Знаешь, девочка, бывают и просто сны».

Суть в том, что футбольная тема будет преследовать зрителей с увертюры и до самого финала. Под занавес артисты доиграются до того, что запустят резинового друга главной героине прямо под юбку. Так что из-за минутной шутки красавице-Зульфии придется целых девять месяцев дуться, а Насреддину — ждать наследника. Впрочем, все к лучшему. Девушка лишилась богатства, зато обрела любовь. Главный герой насобирал сентенций на новый том. А не съеденный советской цензурой «Ходжа Насреддин» получил новую площадку и по праву отзывчивую аудиторию. Как говорит легендарный герой: «Я здесь из-за вас, а вы здесь из-за меня!» Впрочем, у футбольных фанатов свое экспозе: «Наши парни бодрые! Наши парни смелые! И в футбол, и в баскетбол наши ваших сделают».